Не убоишься ужасов в ночи, стрелы, летящей днем,

язвы, ходящей во мраке, заразы, опустошающей в полдень.

Голос говорит: возвещай! И сказал: что мне возвещать? Всякая плоть – трава, и вся красота ее – как цвет полевой.

Трава засыхает, цвет увядает, а слово Бога нашего пребудет вечно.

Я, Я Сам – Утешитель ваш. Кто ты, что боишься человека, который умирает, и сына человеческого, который то же, что трава,

а богатый – унижением своим, потому что он прейдет, как цвет на траве.

Восходит солнце, [настает] зной, и зноем иссушает траву, цвет ее опадает, исчезает красота вида ее; так увядает и богатый в путях своих.

Ибо всякая плоть – как трава, и всякая слава человеческая – как цвет на траве: засохла трава, и цвет ее опал;

Человек, рожденный женою, краткодневен и пресыщен печалями:

И на него–то Ты отверзаешь очи Твои, и меня ведешь на суд с Тобою?

Горе венку гордости пьяных Ефремлян, увядшему цветку красивого убранства его, который на вершине тучной долины сраженных вином!

И с увядшим цветком красивого убранства его, который на вершине тучной долины, делается то же, что бывает с созревшею прежде времени смоквою, которую, как скоро кто увидит, тотчас берет в руку и проглатывает ее.

Запретит Он морю, и оно высыхает, и все реки иссякают; вянет Васан и Кармил, и блекнет цвет на Ливане.