Дверные брусья и решетчатые окна, и боковые комнаты кругом, во всех трех [ярусах], против порогов обшиты деревом и от пола по окна; окна были закрыты.

И сделал он в доме окна решетчатые, глухие с откосами.

Теперь мы видим как бы сквозь [тусклое] стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан.

И в каждой боковой комнате одна трость длины и одна трость ширины, а между комнатами пять локтей, и в пороге ворот у притвора ворот внутри одна же трость.

А перед комнатами выступ в один локоть, и в один же локоть с другой стороны выступ; эти комнаты с одной стороны [имели] шесть локтей и шесть же локтей с другой стороны.

и боковые комнаты при них, три с одной стороны и три с другой; и столбы их, и выступы их были такой же меры, как у прежних ворот: длина их пятьдесят локтей, а ширина двадцать пять локтей.

И окна их, и выступы их, и пальмы их – той же меры, как у ворот, обращенных лицом к востоку; и входят к ним семью ступенями, и перед ними выступы.

И окна в них и в преддвериях их такие же, как те окна: длина пятьдесят локтей, а ширины двадцать пять локтей.

Притворы были кругом длиною в двадцать пять локтей, а шириною в пять локтей.

И в длине здания перед площадью на задней стороне ее с боковыми комнатами его по ту и другую сторону он намерил сто локтей, со внутренностью храма и притворами двора.

Напротив двадцати [локтей] внутреннего двора и напротив помоста, который на внешнем дворе, были галерея против галереи в три яруса.

Есть же в Иерусалиме у Овечьих [ворот] купальня, называемая по–еврейски Вифезда, при которой было пять крытых ходов.

И на всех стенах храма кругом сделал резные изображения херувимов и пальмовых дерев и распускающихся цветов, внутри и вне.

На двух половинах дверей из масличного дерева он сделал резных херувимов и пальмы и распускающиеся цветы и обложил золотом; покрыл золотом и херувимов и пальмы.

И вырезал [на них] херувимов и пальмы и распускающиеся цветы и обложил золотом по резьбе.

Дом же главный обшил деревом кипарисовым и обложил его лучшим золотом, и выделал на нем пальмы и цепочки.

После сего взглянул я, и вот, великое множество людей, которого никто не мог перечесть, из всех племен и колен, и народов и языков, стояло пред престолом и пред Агнцем в белых одеждах и с пальмовыми ветвями в руках своих.